Изначально запрет на курение был введен для того, чтобы защитить простых людей от курильщиков. Теперь же он защищает курильщиков от самих себя. Какой же смысл в долгой жизни без болезней, если она стала самоцелью?
Запрет на курение стремительно распространяется по стране, покоряя все новые горизонты и все глубже проникая в сферу самоопределения личности. И если изначально закон принимался для того, чтобы оградить некурящих от пассивного курения, то сейчас он уже пытается оградить от курения самих курильщиков — причем желательно усложнить им жизнь настолько, чтобы они сами бросили свою пагубную привычку. Аргумент прост: курить — здоровью вредить. Но что делать, когда здоровый образ жизни становится главным и единственным приоритетом?
Дан Турелль (Dan Turèll, датский писатель из поколения битников — прим. перев.) как-то сказал, что с деньгами надо держать ухо востро. Он, конечно, имел виду не то, что деньги надо хранить в кубышке (как полагает моя матушка), а то, что ни при каких обстоятельствах нельзя превращаться в раба денег. Поэтому я скажу: со здоровьем тоже надо держать ухо востро. Здоровье сильно облегчает жизнь (как, впрочем, и деньги), но это далеко не единственный фактор. И превращать одну-единственную сторону бытия в самоцель опасно.
«Человек не стремится к счастью, так делают одни англичане», — писал Фридрих Ницше. Этим он хотел сказать, что «оптимизация» жизненных страстей ради долгой жизни без боли — это буржуазная мораль, которая на самом деле не делает людей счастливыми. Когда здоровье ставится во главу угла — это проявление нигилизма. Сейчас эта установка на долгую, активную жизнь без боли вернулась — и уже неважно, каким содержанием мы наполняем свою долгую и безболезненную жизнь.
Убежден, у Турелля и Ницше о высотах человеческого духа было свое собственное представление. Курение — может, и не самая благородная привычка. Но она тесно связана с толерантностью, принятием человека со всеми его недостатками — ведь жизнь не должна сводиться к одной бесконечной телесной оптимизации. Я полагаю, что вместо того, чтобы слепо отказываться от всего нерационального и вытравлять все неправильное, нам следует принять человека во всей его полноте, со всеми его противоречиями, безрассудствами и иррациональностью.
Я неоднократно участвовал в публичных дебатах о здоровом образе жизни, и могу сказать, что даже на то, чтобы договориться, о чем именно мы спорим, уходит какое-то время. Мне кажется, многие поборники здорового образа жизни исходят из того, что вопрос заключается лишь в том, как именно обеспечить себе максимальное долголетие — и искренне удивляются, если кто-то берется оспаривать саму предпосылку: может, не все стремятся к здоровью любой ценой? Они считают, что цель у всех одна, а расходятся лишь в методах ее достижения. Так вот, некоторые не согласны с самой предпосылкой.
Конечно, хорошее здоровье не повредит никому, и можно долго спорить, каким образом его лучше добиться. Однако многие поражаются, когда выясняют, что предмет спора о здоровом образе жизни не только в том, как его достичь, но и в том, стоит ли к нему стремиться вообще. На мой взгляд, это изумление коренится в том, что весь наш менталитет поражен культом здоровья, который не позволяет даже в мыслях выходить за узкие рамки правильного и полезного.
Философ Бьюн-Чул Хан в книге «Общество усталости» пишет об обессмысливании жизни: мы лишаемся устремлений к высшему смыслу и посулов чего-то большего и лучшего, и эта утрата приводит к тому, что в ранг абсолюта возводится здоровье. Он подчеркивает, что о культе здорового тела предупреждал еще Ницше, рассуждая о смерти бога. Здоровье превратилось в идеал и предел мечтаний, вся современная жизнь вращается вокруг здоровья и способов его достижения, в ней больше нет места для смысла, выходящего за пределы телесного существования. Здоровый образ жизни стал эрзац-религией для людей, которые потеряли духовность.
Благодаря современной медицине мы можем многое узнать о теле и даже измерить это количественно, а сама биология стала тоталитарной идеологией, которая сводит человека к его физическим характеристикам, вынося ему оценку строго по параметрам здоровья. Здоровье берет над нами власть, подобно деньгам — с ними тоже есть такой риск. Несомненно, наука права, предупреждая, что, затягиваясь сигаретой, я рискую своим здоровьем. Однако я полагаю, что достойная жизнь не обязана быть ни здоровой, ни экономически целесообразной, поэтому к здоровью отношусь так же, как Турелль — к деньгам: надо держать с ним ухо востро. Вот почему мы должны отобрать право на нравственность у врачей и медицинских работников, чтобы дать простым смертным право на достойную жизнь.
Андерс Фог Йенсен — философ и директор Народной школы
